Ближе к звёздам
– Ну, придумал? – Джинн скосил левый глаз на юношу, сидевшего рядом. Звали юношу Аладдин. Да вы уже, наверное, сами догадались. – Только смотри, это последнее, третье желание. Хватит уже всякой рухляди! – Джинн бросил взгляд на старую деревянную миску и пыльный потрёпанный ковер, на котором и сидел Аладдин.
Юноша поднял глаза к небу, где уже начали загораться первые искорки звёзд:
– У меня есть одно желание. Но я…
– Не знаешь, как сказать? – перебил джинн. – Тогда вот мел, вот доска. Ну, что ты смотришь? Пиши уже давай. Или рисуй. Или не рисуй. Давай лучше я нарисую. – Джинн протянул руку. Но Аладдин выхватил у него мел. Некоторое время сосредоточенно водил мелом по доске. Джинн уже начал ёрзать.
Наконец юноша поднял голову, и джинн тут же выхватил доску из его рук. Некоторое время скептически смотрел. Потом покачал головой.
– Не, не получится. Любовными делами я не занимаюсь. Сам возвращай свою принцессу.
Юноша сник. Снова грустно посмотрел на звёзды.
– Тогда… Тогда вот, – и Аладдин сказал своё третье желание.
– У, так и знал, – джинн поморщился. – Ну, желание господина – закон. Как говорится, слушаюсь и повинуюсь. На, держи. – И джинн протянул Аладдину деревянную флейту с вырезанными змейками. – Всё, счастливо оставаться. – Джинн подхватил лампу, махнул рукой и исчез в сумерках.
Аладдин вновь посмотрел вверх. Звёзды сверкающими иглами уже вовсю пронзали тёмный бархат небосвода. Холодало. Юноша поднёс к губам флейту и тихонько подул.
Первые ноты были едва слышными, неясными и неустойчивыми. Но быстро набирали силу, словно впитывая в себя свежесть ночного воздуха. И вот уже над пустынными просторами разлилась музыка – грустная и радостная, безнадёжная и вдохновляющая, ничего не обещающая, но зовущая и не отпускающая, проникающая в сердце и трогающая душу.
Из ниоткуда рядом с Аладдином материализовался крупный объект.
– Я тут посижу ещё немного? – спросил джинн и посмотрел на звёзды.
Юноша не ответил и продолжил играть. Джинн поежился, взмахнул рукой – и рядом заплясал весёлым пламенем небольшой костерок. В его свете земными звёздами вспыхнули самоцветы, украшавшие богатую одежду девушки, тихо приблизившейся к музыканту.
– Здрасьте, – вежливо кивнул джинн.
– О, привет, Жасмин! – юноша оторвал флейту от губ.
– А я думала, кто это тут играет, – улыбнулась девушка и посмотрела на звёзды (ну а на что ещё смотреть ночью в пустыне?).
– Присаживайся, угощайся... – юноша указал рукой на ковер и на деревянную миску, в которой вдруг возникла горка фруктов. Девушка схватила яблоко и сразу придвинулась поближе к музыканту. Юноша снова заиграл.
Джинн с кряхтением вынул из-за пазухи шерстяное одеяло и подсел к Аладдину с другой стороны. Одеяла хватило, чтоб закутаться всем троим.
Немного погодя мелодия смолкла. Все трое смотрели на звёзды, которые становились ещё ярче и крупнее. Ковер с тремя пассажирами плавно оторвался от земли и потихоньку поплыл ближе к звёздам, куда-то по азимуту, примерно на два пальца левее Алголя.
– А что у тебя за флейта такая? – вдруг поинтересовалась принцесса.
– Да так, – отмахнулся Аладдин, – друг один подарил. – И подмигнул джинну.
